В 20-е годы прошлого века на курсах повышения квалификации «Выстрел» для красных командиров работал уникальный преподаватель. Слушатели курсов, вчерашние командиры и красноармейцы Гражданской войны его одновременно уважали за знания, но при этом еще и боялись и ненавидели.
Уникальный преподаватель был бывшим белым генералом. Одним из самых эффективных и жестоких. Он гонял красных на фронтах в рог и гриву, хотя, в конце концов, и оказался в эмиграции. Но генерал был смел и честен, в том числе и с собой. Вскоре он шокирует всех, заявив, что посмотрев на то, что происходит в Советской России, он переходит на ее сторону. Потому что большевики восстановили Россию, а он будет служить только России и как она называется, ему не важно. И попросит у Советского правительства разрешения вернуться.
Слащёв открыто высказывает своё мнение:
«Красные — мои враги, но они сделали главное — моё дело: возродили великую Россию!»
И добавил в своем духе:
«…а как они её назвали — мне на это плевать!». «Я, Слащев-Крымский, зову вас, офицеры и солдаты, подчиниться Советской власти и вернуться на Родину!»
Высказывание Слащёва тут же становится известным в Москве. Феликс Дзержинский быстро думает и совершает поступок. На заседании Политбюро он ставит на повестку дня вопрос «о приглашении бывшего генерала Слащёва (правда, уже разжалованного Врангелем) на службу… в Красную Армию». Мнение в Политбюро разделились. Против: Зиновьев, Бухарин, Рыков и некоторые другие. За: Каменев, Сталин, Ворошилов. Воздержался — Ленин. И все же Дзержинский «додавил» соратников.
Его будет встречать лично Дзержинский. Наверное, он рассчитывал на большее, но большевики решатся предложить ему только место преподавателя на курсах. И он будет читать замечательные лекции, разбирая ошибки своих слушателей в реальных боях, тыкая их носом в допущенные косяки со своим неповторимо ядовитым сарказмом.
В один из дней на лекции, как рассказывают, присутствовал Буденный. И преподаватель начал разбирать действия Первой Конной армии. Он откровенно издевался над ошибками, допущенными командармом, язвил, когда рассказывал, как надо было поступать в разных ситуациях. Закончилось все тем, что Буденный не выдержал, вскочил со своего места и разрядил револьвер в в сторону доски, на которой бывший белый генерал чертил схемы.
Все пули прошли мимо, да Буденный видимо хоть и разозлился, но в руках себя держал. Воцарилась тишина. И в этой звенящей тишине после выстрелов, преподаватель спокойно вытер руки от мела, потом положил тряпку, повернулся к аудитории и произнес:
«Вот как вы стреляете, так вы и воевали».
Звали бывшего белого генерала Яков Александрович Слащев.
курсы «Выстрел»
Генерал Яков Александрович Слащов, бывший полновластный властитель Крыма зимой 1919-1920 гг., был знаменит не только своей храбростью, его воинское мастерство было высоко оценено современниками. За успехи при обороне Крымского полуострова главнокомандующий Русской армией присвоил ему своим приказом право именоваться Слащовым-Крымским, а позже он стал одним из личных врагов генерала Врангеля. Поступки генерала Слащова многим казались эксцентричными и труднообъяснимыми. Одним из самых загадочных поступков стало возвращение генерала в Советскую Россию из эмиграции.
Как это ни покажется странным, имя Слащева в Крыму произносилось больше с уважением, чем со страхом.
«Невзирая на казни,
— писал в своих мемуарах генерал П. И. Аверьянов,
— Яков Александрович пользовался популярностью среди всех классов населения полуострова, не исключая рабочих. И разве могло быть иначе, если генерал везде был лично: сам входил без охраны в толпу митингующих, сам разбирал жалобы профсоюзов и промышленников, сам поднимал цепи в атаку. Да, его боялись, но при этом еще и надеялись, точно зная: Слащев не выдаст и не продаст. Он обладал удивительной и для многих непонятной способностью внушать доверие и преданную любовь войскам».
Популярность Слащева среди солдат и офицеров-окопников действительно была запредельной. И те и другие за глаза называли его «наш Яша», чем Яков Александрович очень гордился. Что же касается местного населения, то многие крымчане всерьез считали, что Слащев на самом деле есть не кто иной, как великий князь Михаил Александрович, брат убитого императора и наследник российского престола!
Но генерал был действительно отчаянно храбр, презирал смерть, склонен к рисковому авантюризму. Храбрость Слащева была притчей на всех устах.
Был бесстрашен, постоянно личным примером водил в атаку войска. Имел девять ранений, последнее из которых — контузию в голову — получил на Каховском плацдарме в начале августа 1920 г. Многие ранения переносил практически на ногах. Чтобы уменьшить невыносимую боль от ранения в живот в 1919 году, которое не заживало более полугода, начал колоть себе обезболивающее — морфий, потом пристрастился к кокаину, отчего за ним закрепилась «слава» наркомана.
«Генерал Слащёв, бывший полновластный властитель Крыма, с переходом ставки в Феодосию, оставался во главе своего корпуса. Генерал Шиллинг был отчислен в распоряжение Главнокомандующего. Хороший строевой офицер, генерал Слащёв, имея сборные случайные войска, отлично справлялся со своей задачей. С горстью людей, среди общего развала, он отстоял Крым. Однако, полная, вне всякого контроля, самостоятельность, сознание безнаказанности окончательно вскружили ему голову. Неуравновешенный от природы, слабохарактерный, легко поддающийся самой низкопробной лести, плохо разбирающийся в людях, к тому же подверженный болезненному пристрастию к наркотикам и вину, он в атмосфере общего развала окончательно запутался. Не довольствуясь уже ролью строевого начальника, он стремился влиять на общую политическую работу, засыпал ставку всевозможными проектами и предположениями, одно другого сумбурнее, настаивал на смене целого ряда других начальников, требовал привлечения к работе казавшихся ему выдающимися лиц.»
— Врангель П. Н. Записки
Дисциплина в слащёвском корпусе, не в пример другим белым корпусам, была железной. Посему именно его корпус в Белой Гвардии считался надежнейшим. Генерал был талантливым тактиком и стратегом. Не случайно, ещё в Гражданскую войну операции Слащёва против Красной армии тщательно изучались в штабах красных на самом высоком уровне.
«Старая армия умирала, поэтому не правы те, кто говорит, что фронт разложили большевики. Нет, несчастные войска разложили не большевики или немцы, а внутренний враг — взяточничество, пьянство, воровство и, самое главное, — утеря ощущения гордости за звание русского офицера»
— Я.А. Слащев
Командир Крымского корпуса генерал-лейтенант Я. А. Слащёв (третий справа) с чинами своего штаба: начальник штаба корпуса генерал-майор Г. А. Дубяго (четвёртый справа), ординарец Слащёва Н. Н. Нечволодова (справа на переднем плане) — впоследствии его супруга. Крым, апрель — май 1920
Слащёву «повезло» при жизни. У себя, в белом стане, а тем более, в красном, он удостоился сразу несколько разных званий: «Слащёв-Крымский», «Слащёв-вешатель», позже, в эмиграции «Генерал-предатель крымский».Да, о нём говорили с содроганием. Но что интересно: он подписал более сотни приговоров к повешению! Более половины из них были вовсе не его враги-противники (подпольщики-большевики, комсомольцы), а свои же белые, допустившие вандализм, мародерство, грабёж, воровство, дезертирство, трусость и прочее.
«Относительно идеологии этих частей можно сказать мало определенного. Чувствовалась полная неустойчивость. Солдатская масса была индифферентна, низшее офицерство было развращено во время гражданской войны своими начальниками и, не имея точного определенного лозунга, за которым шли бы массы, колебалось; удерживал это офицерство в Добровольческой армии лишь страх перед репрессиями красных. Недоверие к высшему командному составу росло — грабежи и кутежи лиц этого состава с бросанием огромных сумм были у всех на виду, и младший командный состав пошел по стопам старшего и тоже стал собирать дары от «благодарного населения», внося еще большую разруху и еще больше озлобляя население. Богатое казачество, пострадавшее материально в 1918 г., пожелало пополнить свои убытки и отправляло вагонами награбленное имущество в свои станицы и туда же гнало лошадей табунами. Дело дошло до того, что казачьей части нельзя было спешиться для боя, потому что ни один казак не хотел оставить сзади свою лошадь с седлом, к которому были приторочены его сумы, где, очевидно, лежало достаточное количество ценностей.»
— Из книги Я.А. Слащева «Крым» 1920г
«Много пролито крови… Много тяжких ошибок совершено. Неизмеримо велика моя историческая вина перед рабоче-крестьянской Россией,
— писал Яков Александрович.
— Но если в годину тяжелых испытаний снова придется вынуть меч, я клянусь, что кровью своей докажу — мои новые мысли и взгляды не игрушка, а твердое, глубокое убеждение».
Смерть
11 января 1929 года Яков Слащёв был убит в Москве, в своей комнате при школе, тремя выстрелами из револьвера. Убийца — курсант Московской пехотной школы им. Уншлихта Лазарь Львович Коленберг.
11 января на своей квартире был убит А. [опечатка] Слащёв. Неизвестный, войдя в квартиру, выстрелил в Слащёва и скрылся. Слащёв, в прошлом командир одной из врангелевских армий, в последнее время был преподавателем на стрелково-тактических курсах усовершенствования комсостава. — Правда, 13 января 1929 года
Следствие продолжалось в течение полугода. Вначале им занялось ОГПУ, поскольку не исключалась политическая подоплёка убийства. Затем все материалы были переданы в Московскую губернскую прокуратуру, которая признала убийцу невменяемым и вернула дело в ОГПУ. После проведения дополнительной проверки некоторых фактов было вынесено окончательное заключение.
В заключении констатируется, что идея об убийстве возникла как реакция на жестокие репрессии и бесчинства по отношению к еврейскому населению и ко всем, заподозренным в сочувствии революционному движению в городе Николаеве. Одной из жертв этих репрессий стал родной брат Коленберга.
11-го января, как у нас сообщалось, в Москве на своей квартире убит бывший врангелевский генерал и преподаватель военной школы Я. А. Слащёв. Убийца, по фамилии Коленберг, 24-х лет, заявил, что убийство им совершено из мести за своего брата, казнённого по распоряжению Слащёва в годы гражданской войны. <…> В связи с убийством производится следствие. Вчера в 16 ч.30 мин., в московском крематории состоялась кремация тела покойного Я. А. Слащёва. — «Известия», 15 января 1929 года
В Москве в своей квартире убит генерал Я. А. Слащёв, один из активных участников белого движения, снискавший весьма печальную память своей исключительной жестокостью и бесшабашностью. <…> Последние сообщения берлинских газет говорят об аресте убийцы, 24-летнего Коленберга, который заявил, что убил Слащёва за расстрел брата, совершенный Слащёвым в Крыму. В Москве утверждают, что убийство совершено было уж несколько дней назад, но не сразу о нём решились сообщить. Тело Слащёва сожжено в московском крематории. При сожжении присутствовали Уншлихт и другие представители реввоенсовета. — «Руль», Берлин, 16 января 1929 года
Прообраз генерала ХлудоваМихаил Булгаков в свое время писал «Бег» для другой страны — думающей и страждущей, ненавидящей и любящей, больной, но не сломленной. И генерал Хлудов, один из центральных героев, убийца и палач, вешавший в Крыму на телеграфных столбах рабочих, имел совершенно реальный прообраз.
Кадр из фильма «Бег»
Герой Булгакова — Роман Хлудов — в жизни был Яковом Александровичем Слащевым. Диктатором Крыма и Новороссийска, соперником самого Врангеля и просто… несчастным человеком.
https://cont.ws/@sam8807/1044925