Экс-корнет царской армии Николай Савин, совершив ряд громких преступных похождений в родной России, был приговорен к ссылке в Сибирь. Сбежав из мест лишения свободы, удачливый мошенник перебрался заграницу. Его зарубежных авантюр не сосчитать, а судили или разыскивали его едва ли не все крупные страны Европы. Проворачивая очередное дело, Савин демонстрировал изумительную ловкость и в чаще умудрялся скрыться от наказания. Бравируя отменным воспитанием и отличным владением иностранными языками, аферист смело присвоил себе выдуманное имя с графским титулом. Это позволило ему вращаться в высшем обществе, служившем ширмой для всех его преступных проделок. Причем жертвами Савина становились даже те, кто ему помогал.
Разгульная жизнь и спущенное наследство
Савин воспитывался зажиточным помещиком, ведущим свой род от привилегированного лейб-компанейца императрицы Елизаветы Петровны. Савины отличились во всех войнах, участником которых в XVIII — XIX веках была Российская империя. Отец Николая Герасим Савин души не чаял в первенце. С малых лет ребенку преподавали европейские языки, наряжали как принца, потакая прихотям. В 17 лет Николай Савин стал студентом московского лицея Каткова с университетским статусом. Но науки не задались, и за первую же дерзкую выходку Савин был выпорот и отправлен восвояси.
После столь позорного отчисления Николай явился в Петербург, где всепрощающий отец пристроил его в следующий лицей — Александровский. Очень быстро юношу попросили и оттуда. Следующей инициативой родителя стало место для сына в конной гвардии. Так Николай с получением первого служебного чина корнета вступил в ряды «золотой» петербургской молодежи. Получив по смерти отца приличное наследство, Савин быстро прокутил все деньги. В поисках себя, успел даже поучаствовать добровольцем в сражениях Русско-турецкой войны в 1877-м, но был ранен и отправлен в увольнение. Тогда и началась череда преступных похождений, о которых то и дело сообщалось в русских и иностранных газетах.
Итальянцы в луже и липовый представитель Транссиба
Савин, как человек широкой натуры, не видел смысла размениваться по мелочам. Одной из «славных» страниц его жизни была большая итальянская афера. Состыковавшись с представителями итальянской армии, экс-корнет произвел впечатление надежного партнера и начал законную поставку итальянцам лошадей. Убедившись, что бдительность римского военного министерства непробудно спит, он оформил очередную крупную сделку. Больше в Италии не видели ни лошадей, ни увесистой перечисленной авансом суммы. А через короткое время Савин всплыл в Америке. Под именем графа де Тулуз-Лотрек он поселился в Сан-Франциско и пустил слух о поиске подрядчиков для строительства Транссиба.
Американские предприниматели занимали очередь у гостиничного номера мошенника, горя желанием заполучить выгодный подряд. Набравшись вдоволь авансов в счет будущего сотрудничества, Савин конечно же испарился. Жизнь на широкую ногу давалась артистичному преступнику легко. Как-то, поселившись в одном из самых дорогих венских отелей, он лихо обвел вокруг пальца владельца заведения. Не имея средств для оплаты роскошного постоя, он на глазах персонала отправил запрос на получение крупной суммы со своего несуществующего счета. Якобы получив положительный ответ с ремаркой о переносе выплаты на ближайший будний день, он успешно откутил выходные, занял у хозяина гостиницы 10 тысяч франков и с наступлением назначенного понедельника покинул Вену.
Болгарские похождения «Великого князя»
До 1911-го Савин тратил полученные от предыдущих афер деньги на Французской ривьере. Но все хорошее, а особенно легкие деньги, быстро заканчивается. И Савин в образе Великого князя Константина Николаевича прибывает в Болгарию. Там никто, включая османского султана, не сомневается в личности высокопоставленного гостя. Обещая тамошнему несвободному народу всеобъемлющую помощь в перспективе, «князь» предлагает Болгарии протекторат в европейских банках. Ответным шагом благодарных братьев становится предложение болгарской короны…Но по воле случая подмену распознал местный уроженец Санкт-Петербурга, и самозванца выдали России. Родина скопила на Савина список уголовных материалов, после чего провалившийся аферист отправился в пожизненную ссылку в Иркутск.
Как и многих других, Савина от верной гибели спасла февральская революция 1917-го. Он отважился вернуться в Петроград. Бытует легенда о том, что вчерашнего ссыльного назначили ни много ни мало комендантом Зимнего дворца. Он быстро сориентировался и, воспользовавшись служебным положением, продал дворец американскому промышленнику, прибывшему в город разжиться в мутной воде революции. Знал бы иностранец с кем связался, сто раз подумал бы. Предсказуемо в обмен на крупную сумму денег горе-покупателю досталась поддельная купчая с припиской о том, что дураков не сеют, а жнут. Коменданта в Петрограде больше никто не видел.
Последняя сделка и запойная старость
После революционных событий в России Савин надолго выпал из поля зрения общественности и журналистов. Существовала версия, что он отбывает в Европе очередное наказание по целому ряду приговоров. Через время он профигурировал в городе Харбине, в Маньчжурии, где попытался провернуть крупную аферу с продажей партии в три вагона золотых часов. На этот раз предприимчивого Савина разоблачили на зачатках дела, и его настиг громкий провал. Из Харбина мошенник поехал в Шанхай, где влачил незавидное существование нищенствуя и спиваясь.
К 1937 году Савина было не узнать: он доживал последние дни с циррозом печени и стремился исповедаться перед смертью православному священнику. Монах из местного монастыря исполнил волю умирающего, прибыв в госпиталь для совершения таинства. Но даже изливая душу на исходе земного пути, он рассказывал сомнительные истории, оправдывался и был далек от раскаяний. В ночь после исповеди Николай Савин скончался.